Smith is busy, may I help you?
На самом деле я получил этого голубя рано, но я так стремительно улепетывал по делам, которые надо было сделать еще утром, что упустил возможность ответить сразу. Зато у меня было время подумать.
Что для тебя служба и чего ты ожидаешь от нее в дальнейшем?
Кажется, этот вопрос мне уже задавали. Только формулировка была грубее и короче.
И я не ошибусь, если отвечу, что для меня это жизнь. Это жар тренировок и холод ночного леса. Это рука друга, тянущаяся к моему рюкзаку. И моя тяжкая ноша ответственности за себя, которую надо нести самому. Это горячие слезы и холодный расчет. Это крик, а за ним - тишина. Это рывок из мягкой пасти титана на жесткую крышу. Это страх безоружности. Это уверенность, тяжелым прикладом прижатая к плечу. Это безмолвие через секунду после выстрела. Это слова, которыми ты вооружен сильнее, чем армия перед тобой. Это ладонь того, кто живет вопреки. Это жаркое пламя, поднимающееся к небесам вместе с душой того, кто теперь живет только в сердце. Это бесконечные минуты ожидания и короткая вспышка желанной встречи. Это боль в унитоженном теле. Это приятное прикосновение пальцев, под которыми оживает надежда. Это друзья, которых кто-то считает врагами. Это враги, которых мы все считали друзьями. Это кровь, густая и алая. Это слезы, соленые, липкие. Это все, что только может случиться. Для меня это жизнь во всем ее ужасающе прекрасном многообразии. И жду я от нее всего того же, что каждый ждет. Кто-то сказал, что плох тот солдат, что не мечтает стать генералом. Это неправда. Плох тот солдат, что не мечтает закончить войну.
Что для тебя служба и чего ты ожидаешь от нее в дальнейшем?
Кажется, этот вопрос мне уже задавали. Только формулировка была грубее и короче.
И я не ошибусь, если отвечу, что для меня это жизнь. Это жар тренировок и холод ночного леса. Это рука друга, тянущаяся к моему рюкзаку. И моя тяжкая ноша ответственности за себя, которую надо нести самому. Это горячие слезы и холодный расчет. Это крик, а за ним - тишина. Это рывок из мягкой пасти титана на жесткую крышу. Это страх безоружности. Это уверенность, тяжелым прикладом прижатая к плечу. Это безмолвие через секунду после выстрела. Это слова, которыми ты вооружен сильнее, чем армия перед тобой. Это ладонь того, кто живет вопреки. Это жаркое пламя, поднимающееся к небесам вместе с душой того, кто теперь живет только в сердце. Это бесконечные минуты ожидания и короткая вспышка желанной встречи. Это боль в унитоженном теле. Это приятное прикосновение пальцев, под которыми оживает надежда. Это друзья, которых кто-то считает врагами. Это враги, которых мы все считали друзьями. Это кровь, густая и алая. Это слезы, соленые, липкие. Это все, что только может случиться. Для меня это жизнь во всем ее ужасающе прекрасном многообразии. И жду я от нее всего того же, что каждый ждет. Кто-то сказал, что плох тот солдат, что не мечтает стать генералом. Это неправда. Плох тот солдат, что не мечтает закончить войну.